Хроники инквизиции - Страница 41

Градоуправитель хмурой тенью изредка заглядывал в гостиницу, где бесплатно остановились все инквизиторы и спрашивал, не поняли ли мы, в чем причина такой подвижности предков горожан. Он был низеньким, тщательно выбритым, настолько тщательно, что на щеках виднелись порезы, с мешками под глазами и привычкой изъясняться на редкость язвительно, когда его что-то злит. В последнее время его злило все. Но причина магического воздействия не находилась. С нашим прибытием все затихло, никаких посторонних чар не ощущалось, но и уехать просто так было нельзя. Слишком большой шум поднялся. Нас сюда собирали в спешке, срочными депешами вытаскивая с заданий. Еще бы, за игнорирование прямой угрозы и просьбы о помощи, и хоть и небольшой город, но в осаде нежити, Совет по головке не погладит. Скорее Кристиан Арранский рисковал своей башки лишиться, а заодно и должности настоятеля. Но как обычно, когда кто-то лоха… ошибся, кто разгребает ходячие скелеты? Ну конечно Саллемский орден. Нет, как шеф его костерил. Даже на тролльем такого не завернешь. Но в помощи отказать не смог.

– Иди сюда. Иди сюда, вонючка. – ласково позвала я, наполовину высунувшись из окна и тут же попав под ледяной ливень. В темноте трудно было хоть что-то разглядеть, сырой туман и льющий как из ведра дождь не очень-то этому помогали. Внизу черными бездонными ямами угадывались лужи.

– Ну как? Вы его там видите? – борясь с брезгливостью, хозяйка дома тоже высунулась вслед за мной в окно, чуть не выпихнув меня вниз.

– Слезьте, – просипела я, – дышать трудно. – Н-да уж. Этой грудью она могла бы вскормить явно не одного сына, а половину города.

– Мамка, а можно мы его себе оставим? – тут же продолжил канючить ее отпрыск, белобрысый десятилетний шалопай. Увесистые подзатыльники мамаши затыкали его хорошо если на пару минут. – Я о нем заботиться буду.

– Ага, хорошее домашнее животное, – хмуро поддакнула я. – Не ест, не пьет. Ну, а к запаху притерпеться можно.

– Вы издеваетесь?! – с тихой, но ощутимой яростью в голосе прошипела тетка. Это был не первый дом за сегодняшний день, а уже пятнадцатый, и я хотела если не поиздеваться, то хоть согреться.

Мрачный взгляд в мою сторону. Между этой почтенной милсдарыней и оборотнем, встреченным в полнолуние, я бы трусливо выбрала оборотня. Я вздохнула и полезла обратно. Капли стекали по вискам, затекали за шиворот, холодили позвоночник. Этого зомби я уже ненавидела, как праведно не ненавидел ни один инквизитор оскверняющую свет нежить. У меня было подозрение, что он перебирался с крыши на крышу, избегая радостной встречи со мной. И заставляя бегать за ним по всему городу.

Я вылезла полностью и по шаткому карнизу поползла вперед. Дождь обрушился на меня холодной беспросветной моросью, толкая вниз. Одна рука чуть не соскользнула, но я вовремя прижалась к стене и сохранила равновесие. Падать до земли было довольно недалеко, всего два этажа, да и глубокие грязные лужи наверняка смягчат. Вот из-за луж падать чертовски и не хотелось. Я с усилием продолжила ползти, уже чуя, как в груди разрастается привычное ощущение близкого присутствия нежити. Очень близкого. Ощутимо запахло гнильем, тленом. Мокрыми старыми тряпками. Ну вот мы и встретились, дружок.

Я наконец различила скорчившуюся под скатом крыши фигуру. Глаза мертвяка тускло мерцали в вечерних сумерках двумя белесыми холодными огоньками. Свойство, приобретенное послесмертным изменением и предстоящим долгим существованием в ночи. У вампиров тоже светятся. Не так заметно, более приглушенно, они умеют вовремя отводить глаза, до того как странный блеск в них станет вызывать подозрение. Но в хорошо освещенном помещении то, что обычно выдает их с головой и клыками, становится их преимуществом. Глаза мягко мерцают, почти завораживающе, придавая взгляду какую-то таинственность и глубину. Много раз замечала у Ладислава. Немудрено, что старая нежить умеет очаровывать, с таким то взглядом.

Но вот гнилостное свечение глаз зомбяка вряд ли бы вызвало романтическое томление у большинства девиц. Да и запашок тоже. Он глухо завыл и неожиданно рванулся вперед, как затравленный зверь, мечтая что-нибудь напоследок отхватить на память у охотника. У него были костлявые когтистые пальцы, и думаю, он бы без проблем передвигался даже по сплошному льду. Я же отпрянув назад, чуть не навернулась.

Слабыми местами у нежити всегда являлась шея и голова, пропажу всего остального мертвяк еще может не заметить, но вот без башки передвигаться ему будет трудновато. Многие предпочитают еще вгонять кол в грудную клетку, но без головы, как любит говаривать мой старый приятель Ланс, черта с два оживешь. Ничего отрывать несчастному зомби я не собиралась. В шее также находилась особая точка, знающий о которой маг мог перехватить контроль над восставшей нежитью. Обычно я не заморачивалась, но тащить дохляка под дождем через весь город… Нет уж. Пусть своим ходом. Я колданула подчиняющую сеть Фамала, метя в шею и затягивая нить силы, сейчас он должен почтительно замереть и ждать моих приказаний. Глаза трупа остекленели и погасли. И он мешком свалился вниз.

– Поберегись! – запоздало предупредила я. На всякий случай, мало ли найдутся запоздалые прохожие, не ожидающие что на них сверху упадет еще что-то кроме дождя. Ррах нарвах. Не рассчитала с силой, что ли, и окончательно прикончила? Старейший любил говаривать, что я не знаю меры, еще до того, как прекратил разговаривать со мной вообще. Теперь придется за телегой посылать и мертвяка караулить, пока не приедет. Зар-раза. Как будто его кто спереть захочет, даже хозяйственным горожанам такое вряд ли нужно. Но правила есть правила. Я хмуро оглянулась на светящееся окно. За мной наблюдала заметно нервничающая хозяйка дома.